С большим опозданием пишу про наши большие новости. С сентября наша жизнь станет намного веселее – Марк пошел в новую школу.

Еще в начале прошлого учебного года учительница стала мне говорить, что надо бы его или в другую школу перевести, или на класс старше отправить, сразу в третий. Мол, он явно превосходит большинство детей в классе, знает больше, чем положено по школьной программе в этом возрасте, и так далее.

Вообще я видела, что Марк перерос эту школу. Про нее сразу было известно, что там очень хорошо относятся к детям, но в смысле образования она так себе. Принцип воспитания еврейских детей – ребенку должно быть хорошо и ненапряжно – слабо сочетается с принципом «надо усердно учиться». Потому что – ну кому ж хорошо от усердной учебы? Поэтому, во-первых, школа набирает всех детей, в том числе и очень слабых, а во-вторых, и это главное – совершенно не настаивает, чтобы школьники прикладывали усилия к учебе. Домашняя атмосфера, куча веселых праздников и мероприятий, неформальная обстановка – там правда хорошо. Но тогда надо смириться с тем, что по школьной программе они ползут, притом, что выбрана одна из простейших.

Короче говоря, мы сразу планировали, что и Марк, и Марта отучатся в школе до четвертого класса, а потом, когда психологически будут покрепче, перейдут в ту школу, где надо как следует учиться. И даже сразу решили, что Марк будет пробовать поступать в школы с математическим уклоном, если к этому моменту не потеряет такой стойкий интерес к математике. И даже решили, что начнет он попытки куда-то перейти с Лицея информационных технологий – он попроще, чем Вторая школа (там, впрочем, набор не с пятого класса), и более разносторонний. К тому же там учился Андрей и был очень доволен.

Ну вот в феврале неожиданно выяснилось по большому секрету, что ЛИТ собирается открыть набор в третий класс. Этот факт ЛИТ скрывал как мог, и мне рассказала шепотом мама Марка Локтева, того самого, в кого вот уже три года влюблена Марта. Этот Марк тоже отличник, тоже явно перерос еврейскую школу и ему тоже советовали пойти туда, где дети поумнее. Ну так вот. Она мне по секрету рассказала, что ей по секрету сказали, что ЛИТ очень секретно открывает набор в третий и четвертые классы, и так далее.

Мы сразу загорелись. Одно дело толкаться среди поступающих в пятый (десять человек на место) и совсем другое – поступать в третий, в который конкурса почти никакого нет, потому что рассказывают о наборе «только своим». К тому же Марк очевидно не страдает от идеи сменить школу прямо сейчас, а за эти два года в школе он достаточно окреп, чтобы мы могли вытащить его из коробки с ватой и уже не бояться, что он сломается.

Поступление в ЛИТ было из серии «как я не люблю». Очень долго все оставалось в статусе «вроде бы по секрету сказали, что будет набор, но ничего точно неизвестно». Потом сказали, что «на следующей неделе надо зарегистрироваться на сайте» (эта информация тоже была доступна только избранным). При этом по телефону продолжали говорить «ничего неизвестно, и вообще – почему все знают больше нас?!».

Потом запись вдруг открылась, причем об этом мне тоже сообщила мама Марка Локтева. Мы быстренько записались на собеседование, а потом выяснилось, что запись была открыта меньше часа, за это время зарегистрировались 100 человек (набирали два третьих и два четвертых класса), и на этом набор желающих завершился. То есть не скажи мне Оля Локтева в ту секунду, как открылась запись — никуда бы Марк не попал.

Понятно, что при таком подходе (набор на собеседование по 25 человек на класс) дальнейший отбор был формальностью. Если кого и не взяли, то, видимо, тех, кто совсем не тянул. Марк решил все задачи и только в одном упражнении по русскому затруднился. Второй Марк, наоборот, сделал много ошибок (он не хотел категорически уходить из старой школы и не прикладывал вообще никаких усилий, чтобы что-то решить) – но обоих взяли.
Так что с сентября наши дети будут ходить в разные школы.

В общем, эта история в первую очередь о любви, конечно. Если б Марта не была влюблена в Марка Локтева, совсем не очевидно, что Оля Локтева нас бы запомнила, обратила внимание на нашего Марка и по секрету рассказала бы о наборе в ЛИТ.

В ЛИТе уже было родительское собрание, но я пока отношусь настороженно. Вообще вроде все неплохо. Не понравилась идея, что формы вроде бы официально нету, но в джинсах нельзя. Это я не люблю – мне ограничение «не носить драные джинсы и футболки с яркими принтами» кажется достаточным. Причем, как я поняла, каждый класс сам принимает решение, носить ему форму или нет. То есть решение носить форму характеризует именно нашу учительницу.
На собрании учительница вела себя в целом нормально, но как-то не очень доброжелательно. А может, мне кажется. Короче говоря, пока все идет хорошо.

Марк осторожно говорит, что теперь по математике он может и не быть лучшим учеником. Его это не смущает, он вообще довольно спокойно относился к тому, что учился лучше всех в классе. И очень ждет занятий по математике – он прям тосковал от того, что они никак до таблицы умножения не доберутся (он сам еще год назад начал дроби считать и вообще всякое, мне малодоступное).

В ЛИТе также будет углубленный английский, что тоже хорошо, потому что в еврейской школе он был в зачаточном состоянии.

Марта в следующем году пойдет в первый класс в еврейской школе. Договорились, что ее возьмет та же учительница, что была у Рона (Рон закончил четвертый в этом году).
С выбором учительницы были большие переживания. В нашей школе существует традиция, по которой учителя, набирающие первый класс, ведут в детском саду какие-то занятия пару раз в неделю. Ронина учительница Любовь Кирилловна у Марты вела математику, и у нее не сложились отношения со всеми детьми. Точнее так – воспитательница сделала все, чтобы эти отношения не сложились.

Про воспитательницу надо сказать отдельно. Долгое время я была в восторге от этой Тани, и мне казалось (ну да так оно и было), что на общем фоне преподавателей детсада она выделяется. Она была милая, сердечная, никогда не занимала позицию «я лучше знаю, что надо детям, а родители – дураки, нуждающиеся в руководстве», не дрючила детей спектаклями и прочим, что доставляет удовольствие родителям, но не детям, и прочее.

В прошлом году вдруг резко все изменилось. У нее был конфликт с Женей, хотя я не представляю себе, кто вообще может с Женей конфликтовать. У нее был конфликт с остальными родителями прошлогодней группы. Она устроила отвратительную сцену после их выпускного (заявила, что родители как-то недостаточно почтительно устроили угощение для преподавателей, кричала, что подачки не нужны, что учителя – не обслуга, пыталась вернуть подарок, который ей вручил родительский комитет, и прочая чушь). Ну и стала жестче с детьми. Почему-то она решила, что только она спасет этих детей и правильно воспитает. Прям вот взялась наставлять детей – это даже не совковая традиция, это какое-то сумасшествие было, как секта.

В этом году все повторилось. Самый яркий пример – она опять объявила, что в течение года главной темой уроков будет Великая отечественная война.

Вообще эта идея и в прошлом году смотрелась плохо. Но тогда был юбилей победы, и никто возмущаться не стал. Точнее побухтели между собой, но решили, что концерт в честь дня победы – не так уж и дурно. Тем более, что он был не пошлый в духе «мы опять всем наваляли», а – ну в общем, не совсем безвкусный.

В этом году стало ясно, что школа не причем и даже в прошлом году это была не школьная идея. А именно Таня решила, что это очень важная тема и ее обязательно надо в течение года вдалбливать пяти-шестилетним детям. Она по-настоящему сошла с ума на этой теме. Это даже не этот псевдопатриотизм, который прет из телика и с плакатов, а какие-то личные переживания. Чорт знает, что это такое было…

Ну в общем, когда дело дошло до «подготовьте рассказ про пионера-героя» и каждому выдали своего пионера, несколько родителей, включая меня, возмутились. Я лично вообще считаю, что тема войны слишком сложная для этого возраста, что изучать ее надо, когда уже понятен исторический контекст, ну и когда становится понятно, что люди не делятся на плохих и хороших. И когда мысль, что живой человек может убить другого живого человека, уже становится понятной. Ну и все такое. А в возрасте детского сада было бы полезней изучать, с какой стороны дерева мох растет. Ну и так далее.

И уж тем более мне претила идея с Мартой (господи, у меня крошечная добрейшая девочка, которая в Поисках Немо не сразу смогла посмотреть!) учить про пионеров с их непростой судьбой (не говоря уж о размышлениях, что в этих рассказах правда, а что нет).
Короче говоря, мы попросили заменить задание на любое иное, раз уж Таню так прет именно от этой темы и обойтись без нее она не может. Просьба переросла в скандал, Таня ужасно на всех обиделась, сочла, что мы недооцениваем подвиг советского солдата (в вотсаппе она мне все это с большой буквы писала), ну и прочее.

Вот в этой приятной и дружественной атмосфере прошел весь год. Она обижалась чорт знает на что, конфликтовала с учителями в детсаду, и в том числе у нее совсем не сложились отношения с Любовью Кирилловной (это я возвращаюсь к началу истории :)). Не знаю, что произошло с Таней. Она была адекватнейшим милейшим человеком. У нас было даже какое-то подобие дружбы. Она любила детей и считала, что обнимашки и целовашки – уже достаточное воспитание. И вдруг вот так. Я даже пожалела, что Марта пошла к ней в группу.

Короче говоря, Таня настроила против Любовь Кирилловны и детей и родителей. Дошло до того, что дети, идя на завтрак, играли в игру «спрячься от математички» (они мимо ее класса шли). Понятное дело, что при всех этих условиях Марта к ней в класс не хотела (никто не хотел из нашей группы).

Но мы Марту переубедили. Пару месяцев мы с ней обсуждали, какая она на самом деле классная, эта Кирилловна, и к концу учебного года бедная Кирилловна уже не знала, куда от Марты деваться – та бежала обниматься и целоваться.

Так что теперь Марта к Кирилловне хочет, а для меня решающим аргументом стало то, что она преподает математику на очень приличном уровне. Настолько приличном, что Рон, ушедший на подготовку в самую сильную школу района, обнаружил, что по математике ему ничего нового не рассказывают.

Марта, безусловно, не математик. Ну точнее, у нее нет таких склонностей, как у Марка. Она прилично считает (складывает и вычитает в уме трехзначные числа) и понимает принцип таблицы умножения (она ее не выучила, но если ей сказать «умножь семь на девять», она понимает, что надо делать и считает, просто медленно). И я думаю, что при этих условиях очень неплохо иметь человека, который будет как следует математике учить.
В следующем году у Марты уже пойдет такая же жизнь, как была у Марка. Мы записали ее на интернет-кружок по математике, ну и я надеюсь, что она сможет ходить в математический кружок там, где ходит Марк. Кроме того, сама она собирается пойти еще в пару кружков в школе. Короче говоря, погрузится в настоящую жизнь первоклассника.